Свальный грех и «растащиха»: как правильно провести ночь на Ивана Купала. Свальный грех странных обычаев на Руси: свальный грех, обряд мертвеца и другие
Рассказ о тех, кто зарабатывает на сносе пятиэтажек и капремонте в Москве
Конторы, подчиненные вице-мэру Москвы Петру Бирюкову, зарабатывают на странных схемах по капитальному ремонту домов в Москве, а в будущем получат деньги от захоронения мусора в архангельских лесах.
Помойка
В июле 2018 года в таежный архангельский поселок Урдома приехали два москвича, никогда прежде тут не бывавшие. Сказав, что действуют от имени московского правительства, мужчины начали встречаться с местными предпринимателями. Переговоры проходили в отдельном зале «Колизея», единственного на всю Урдому ресторана и ночного клуба. Москвичи искали лесорубов.
Рубить лес предстояло возле железнодорожной станции Шиес - затерянного в лесу разъезда неподалеку от Урдомы. Добраться туда можно только по дороге, принадлежащей «Газпрому» (она предназначена для обслуживания газопровода «Ухта-Торжок», для въезда нужен спецпропуск), последний километр до станции - лес, болото и буераки. Москвичи были в шоке: оказалось, что абсолютно все на будущую площадку нужно завозить поездами, нет электричества и даже сотовой связи. Рабочим предстояло жить в теплых железнодорожных вагонах.
На стройке будущего полигона даже нет жилья для рабочих, они спят в теплых железнодорожных вагонах
У Шиеса решено построить мусорный полигон, который с 2020 года начнет принимать отходы из Москвы, рассказали столичные гости. К тому времени будет в разгаре программа реновации: за ближайшие 15 лет властям предстоит снести более пяти тысяч пятиэтажек. При этом, подмосковные полигоны уже сейчас работают с перегрузкой. Поэтому часть мусора и решили отправить в тайгу.
Участок под будущей свалкой возле Шиеса находится в аренде у ОАО «Российские железные дороги» (ОАО РЖД) и в субаренде у фирмы «Технопарк», подконтрольной московской мэрии.
Под Шиесом - болотистая почва, рассказывает депутат Госдумы от Архангельской области Андрей Палкин. Грунтовые воды - уже на глубине двух метров. Именно поэтому в пристанционном поселке, окончательно заброшенном в середине 90-х, даже не было собственного кладбища - людей хоронили в другой деревне. Токсичные отходы, проникнув в грунтовые воды, могут отравить все вокруг, предупреждает Палкин, сам выступавший против свалки.
Стройка
Хотя строительство мусорного полигона в Шиесе идет с августа, по документам его не существует. Глава департамента ЖКХ Москвы Гасан Гасангаджиев и представители фирмы «Технопарк» пока успели только провести презентацию в правительстве Архангельской области. Из набора слайдов следовало, что инвестиции в проект составят 10,5 млрд рублей, появится 500 рабочих мест со средней зарплатой 44 тыс. рублей в месяц.
«Это были просто картинки, как Владимир Владимирович Путин нам показывал ракеты, которые летают вокруг земли», - возмущается председатель архангельского отделения «Опоры России» Сергей Антуфьев. Он оказался единственным членом инвестиционной комиссии, голосовавшим против будущей свалки. Остальные чиновники проект одобрили.
По документам все работы в тайге не называются строительством мусорного полигона - это лишь возведение неких «линейных объектов» вблизи разъезда Шиес.
Однако корреспондент «Проекта», побывавшая на станции в середине ноября, обнаружила, что уже давно кипящая стройка тесно связана с московскими властями. Вырублено около 60 гектаров тайги. Лесорубы перестарались и вышли далеко за пределы участка, полученного «Технопарком» от РЖД. Тогда областные чиновники просто передали московским структурам еще один кусок земли - тот самый «лишний» вырубленный лес.
Лесорубы вышли за пределы арендованной земли, тогда местная власть бесплатно отдала под полигон еще один участок
Стройка не огорожена, можно спокойно ходить среди грузовиков и бульдозеров. Нет информационных щитов, нет начальников, готовых разговаривать с прессой. За нами следует лишь чоповец Игорь Попов, рассказывая, что написал несколько романов, и просит помочь с их изданием. Игорь работает в фирме «Гарант безопасности». Эта компания охраняет объекты московского ГБУ «Автомобильные дороги». Ход стройки каждую неделю лично инспектирует глава ГБУ Александр Орешкин. «Орешкин обычно прилетает на вертолете по средам или четвергам и по всем вопросам на связи лично с [президентом РЖД] Олегом Белозеровым», - утверждает чиновник из Урдомы. Вертолетная площадка в Шиесе действительно есть.
Возле вагонов, в которых живут рабочие, ежась от мороза, толпятся молодые люди, судя по всему, выходцы из Средней Азии. Они - рабочие из Троицкого и Новомосковского административного округов Москвы, приехали только утром, потому что «прикомандировали».
Жители Урдомы и поселковые власти не верят, что РЖД понадобилась ударная реконструкция крохотной станции, заброшенной в тайге. «Стройка есть, помойки нет, есть загадочные эржедешные объекты, - перечисляет предприниматель из Урдомы Николай Викторов. - И эти люди якобы станут соблюдать законы и думать про экологию?» В середине ноября арбитражный суд Архангельской области зарегистрировал иск администрации Урдомы к фирме «Технопарк», РЖД и областному Росимуществу. Глава поселка Елена Смирнова требует прекратить работы в Шиесе и вернуть лес в первоначальное состояние. А по области бушуют митинги. На последний, 2 декабря, вышло примерно 8 тысяч человек.
Полигон в тайге размером с 360 футбольных полей
Уже вырубленная тайга: 60 га
Будет вырублено еще 300 га
«Пахучий» полигон «Ядрово» под Волоколамском: 20 га
Заметный из космоса Полигон «Кучино» (закрыт Путиным): 50 га
Закат над будущим полигоном
Мусор
Вторую Вольскую улицу в московском районе Некрасовка сложно назвать приятным для променада местом. Дорогу накрывает то тяжелый дым с комбината «Втормет», то смрад Люберецких очистных сооружений. В глубину промзоны уходит новая железная дорога. Экоактивист из Некрасовки Алексей Медведев утверждает, что лично видел, как вдоль этой ветки - в окружении других чиновников - в начале мая прогуливался коммунальный вице-мэр Москвы Петр Бирюков. Именно он уже больше десяти лет курирует и ремонт дорог, чем занимается ГБУ «Автомобильные дороги», и вывоз мусора.
Если Шиес - финальная точка долгого путешествия московского мусора, то здесь, в Некрасовке, все начинается. Мусоровозы должны заезжать в ангар, выгружаться, а отходы - ехать по конвейеру через сортировку и прессовку, уменьшаясь в объеме в восемь раз. Затем их закатают в пленку - по аналогии с чемоданами в аэропорту - и уже в виде тюков погрузят в поезда.
Тестовый запуск оборудования на сортировочной станции в Некрасовке
У ворот будущей станции дежурят два бойца ЧОП, к активистам выходит представитель менеджмента, отказавшийся назвать имя и компанию. «Экокластер готов, может он запустится в ближайшее время, а может нет», - уклончиво говорит он. Куда поедут московские тюки (по бумагам Шиес начнет прием мусора в 2020 году), он не отвечает.
В создании сортировочной станции в Некрасовке участвовала компания «Роуд Групп». Она - один из крупнейших подрядчиков ГБУ «Автомобильные дороги» - того самого, что ударно строит полигон в архангельских лесах. У «Роуд Групп» интересные отношения с московскими чиновниками. В 2015 году один из основателей компании, Алексей Елисеев, занял пост замруководителя «Автомобильных дорог». И если годом ранее «Роуд Групп» получило контракты от «Автомобильных дорог» на 264 млн рублей, то в 2015-м - сразу на 1,9 млрд, причем Елисеев лично входил в некоторые тендерные комиссии. Сейчас этот человек покинул ГБУ, однако замруководителя там трудится другой основатель «Роуд Групп» - Алексей Меньшов. В прошлом году компания выиграла тендеры ГБУ на 1,8 млрд рублей.
ГБУ «Автомобильные дороги» - огромная структура при московской мэрии, там работает более 30 тысяч человек. Ежегодно ГБУ разыгрывает контракты на 40–60 млрд рублей. При этом главная обязанность предприятия - следить за московскими магистралями, а вовсе не делать мусорную свалку в далекой тайге. В пресс-службе ГБУ не ответили на запрос «Проекта», почему именно автодорожники занимаются Шиесом. Возможно, дело в подведомственности: ГБУ подчиняется Департаменту ЖКХ Москвы, где и должны решать проблемы с мусором.
Сортировочная станция в Некрасовке находится на земле, принадлежащей «Мосводоканалу» (поэтому соседи - Люберецкие очистные сооружения и завод по производству едкого натра, подведомственные структуры.) А это предприятие тоже находится в подчинении Департамента ЖКХ Москвы, то есть Бирюкова.
В целом, проследить связь свалки в Шиесе и объекта в Некрасовке можно через цепочку юрлиц (см. схему.) Отдельного внимания здесь заслуживает АО «Москапремонт». В будущем именно эта контора - через свою дочернюю фирму «Технопарк» - станет зарабатывать деньги на захоронении московских отходов. А прямо сейчас отлично делает это на капитальном ремонте столичных домов, выяснил «Проект».
Чиновники, отвечающие за капремонт, теперь займутся и вывозом мусора
Петр Бирюков - один из семи вице-мэров Москвы, он отвечает за коммунальное хозяйство, благоустройство улиц и ремонт жилья.
Свой пост чиновник занимает с 2007 года - в отличие от остальных вице-мэров, получивших должности уже при Сергее Собянине. СМИ не раз указывали на связи компаний, получающих выгодные контракты от мэрии, с семьей и окружением Бирюкова. Издание Meduza недавно выяснило, что семья Бирюкова владеет девятью квартирами-пентхаусами в элитном комплексе «Легенда Цветного» рыночной стоимостью до 1,6 млрд рублей (официальный доход чиновника за 2017 год - 6,5 млн рублей, его супруги - около 14 млн).
Младшему брату чиновника Алексею Бирюкову ранее принадлежала компания «Универсстройлюкс», крупный подрядчик московской мэрии (например, занималась реконструкцией музея-заповедника «Царицыно»), обанкротившаяся после коррупционного скандала в 2010 году. Однако это не повлияло на устойчивое положение Бирюкова в мэрии.
Ремонт
Если свернуть с 16-ой Парковой улицы в Москве на проходную, убедить охрану пропустить вас на территорию ГБУ «Автомобильные дороги», подняться на третий этаж и повернуть направо, то можно почувствовать себя персонажем сказки про Синюю Бороду - перед вами загадочная, закрытая комната, в которую нельзя войти. Ее номер - 70 - отличается от нумерации на этаже, сотрудники ГБУ, работающие по соседству, говорят, что никогда не видели посетителей. Однако именно за этой дверью зарегистрировано АО «Москапремонт», крупнейший подрядчик по капитальному ремонту жилых домов в Москве, только за январь-ноябрь 2018-го выигравший контракты более чем на 1 млрд рублей.
Директор конторы Зинаида Ясенкова не отказывает себе в служебной машине, купленной за счет бюджета. В мае этого года «Москапремонт» заказал для руководства Toyota Camry стоимостью свыше 2 млн рублей. Ясенкова раньше работала замруководителя ГБУ «Автомобильные дороги», а до того два года - главой управы Таганского района. «Я помню ее как жесткого руководителя с большим, более десяти лет, опытом в сфере ЖКХ», - вспоминает на условиях анонимности чиновник Таганского района.
Как именно применяется опыт в сфере ЖКХ, можно понять на примере девятиэтажки по адресу Металлургов, 27. В мае этого года Фонд капитального ремонта многоквартирных домов Москвы (ФКР) - именно сюда поступают обязательные взносы москвичей на капремонт - объявил аукцион на ремонт этого дома. Единственным участником оказался «Москапремонт», ему отдали контракт по максимальной цене - свыше 19 млн руб. Затем «Москапремонт» - уже от своего имени - объявил конкурс на ремонт того же самого дома, но за 10,3 млн руб. Таким образом, почти половина суммы осталась у конторы, весь штат которой состоит из семи человек. Как выяснила корреспондент «Проекта», побывавшая на Металлургов, ремонт в доме 27 уже идет, а на информационном щите обозначен только «Москапремонт», а не реальный генподрядчик.
Капитальный ремонт в Москве
Взносы на капремонт появились в платежках москвичей с 1 июля 2015 года, сейчас тариф составляет 17 рублей за квадратный метр жилья (например, для типовой трехкомнатной квартиры это чуть больше 1 тыс. рублей в месяц). Оплата поступает в Фонд капремонта (ФКР) Москвы.
Программа вызывает резкую критику москвичей. Глава ФКР Артур Кескинов признается, что фонд за последний год выгнал недобросовестных подрядчиков при ремонте 400 домов (в среднем, в год ремонтируется около 2000 домов).
Девятиэтажка по адресу Металлургов, 27
Как показал анализ «Проекта», девятиэтажка на Металлургов - лишь один из десятков примеров странной схемы. Например, за январь–ноябрь 2018 года «Москапремонт» получил контракты на ремонт 38 домов за 973 млн рублей. Затем все эти дома были переданы субподрядчикам за 677 млн. А 296 млн «Москапремонт» оставил себе.
Изучив по просьбе «Проекта» документацию по нескольким из этих тендеров, партнер консалтинговой компании «НЭО Центр» Алексей Ефанов предположил, что «Москапремонт» преимущественно занимался разработкой проектной документации, а остальные работы ушли субподрядчикам. Эксперт не берется оценить справедливость такой схемы, но напоминает, что на крупных строительных объектах разработка проектной документации стоит не больше 1–2% от суммы договора. Кроме того, «Москапремонт» мог оставлять себе «генподрядный процент» (расходы на страхование ответственности, конкурсные процедуры и т. д.), как правило, это еще 4–5% от цены контракта.
Снос пятиэтажки в Москве
Скептично настроен замгендиректора Transparency International Россия Илья Шуманов:
«Ситуация, когда одна структура правительства Москвы размещает заказ, вторая его выигрывает и отдает субподрядчикам, оставив себе процент, выглядит странно»
«Я бы предложил такое объяснение: деньги ФКР подлежат более строгому контролю, нежели деньги организации, опосредованно принадлежащей Москве. Такая двухступенчатая система тендеров создает почву для возможных злоупотреблений» - продолжает Шуманов.
Корреспонденту «Проекта» не удалось связаться с «Москапремонтом». Во главе ФКР стоит управляющий совет, его возглавляет вице-мэр Бирюков, однако представитель чиновника переадресовал все вопросы непосредственно в фонд, а там отказались отвечать из-за отсутствия у «Проекта» регистрации в Роскомнадзоре.
В деревне Петиновка Мценского района пять домов. Половина - заброшенных. Не уехала из деревни лишь столетняя баба Саша. К ней на лето приезжают правнуки из Москвы.
Проехать в Петиновку можно только в засушливое лето. Зимой и в межсезонье -- на автобусе до остановки «Кладбище», а затем - три километра через овраг пешком. Найти Петиновку нелегко. Мы искали два часа, плутали вокруг да около. Многие местные вообще не знают такой деревни, другие удивляются: «Что вы там забыли, там же полтора дома».
Пару лет назад в Петиновке появились странные новосёлы. Сколько их в деревне -- никто не знает. «То их двенадцать, то пятнадцать, приезжают, уезжают, а ещё и дети», - рассказывает местная жительница из соседней Рябиновки. «Городские, а не пьют», -- разводит руками её муж. «Работают, -- удивляются деревенские, - странные они какие-то».
Деревенских городские иногда приглашают в гости, поят травяным чаем, но о жизни своей особо не рассказывают. Живут своей общиной, замкнуто.
Нашему приезду в Петиновке рады не были. «Нам известность не нужна. Разговаривать мы с вами не будем», - две женщины средних лет Аня и Малина всем своим видом дают понять, что мы здесь нежеланные гости. Тем не менее усадили за стол, налили травяного чая. Осматриваемся вокруг. Странные контрасты. Покосившаяся развалюха, внутри - грубо сколоченная мебель. Тут же дорогущая швейцарская кастрюля «Цептер», чашки из шведского магазина «Икеа». Серпы, грабли, корзины - среди всего этого явно городские жители в шортах и пёстрых майках. Плохо отмытая посуда, плохо помытые люди, затхлость, бедность.
С поля возвращаются мужчины. Точнее -- юноши. Невысокие, невзрачные - на вид двадцать с небольшим каждому. Им пора обедать. Не обращая на нас внимания, Малина наливает им суп. Поясняет: «Из картошки, кабачка и ботвы». На второе снова суп. Тоже из овощей и травы. Больше ничего здесь не едят.
Детей, которых тут немало, не видно и не слышно. Им запретили выходить. В деревне чужие мы.
Баба Саша оказывается более гостеприимной, показывает дом, кур, скотину. Про городских мало чего может сказать: «Тихие они какие-то. А ведь молодые».
Обращённые и «спасённые»
"Городские" не случайно оказались в Петиновке. Все они в начале 90-х, по тогдашней моде, поступили учиться в неким Духовный колледж, который организовала преподаватель психологии пединститута Наталья Сугробова со товарищи.
Студентам предлагали весьма своеобразный набор дисциплин: карты Таро, магия, Рэйки, психология, родовспоможение и даже азы педиатрии. Абсурд, но тем не менее студентов, плативших за обучение этому букету наук хватало. Лицензии колледж, естественно, не имел. На всякий случай учебное заведение постоянно меняло названия и адреса: Политехнический музей, Музей народов Востока, а под конец обучение происходило прямо в квартире гуру Сугробовой. Правда, так её называть студентам не полагалось. Гуру носила соответствующее имя Айша.
Многие студенты, поняв, что их надули, бросали «учёбу». Такие Айше не были нужны. Не её контингент. Она искала слабых, психологически неустойчивых, обиженных жизнью, пострадавших от несчастной любви. Таким ученикам она предлагала психологическую помощь. После сеансов люди постепенно отдалялись от своих близких, теряли связь с реальным миром и всё свободное время проводили в обществе гуру Айши.
Наташе был 21 год, когда она попала в Духовный колледж. Она только что родила дочь Лизу. С мужем - на грани развода. Жизнь не удалась. Гуру Айша взяла Наташу под своё крыло.
Евгения была разведена. Потом потеряла работу. Осталась с сыном-школьником практически без средств к существованию. Евгению привела к Айше соседка.
В основном Айшу окружали женщины. Мужчины -- меньше, в основном совсем ещё молодые люди, неуверенные в себе, не пользовавшиеся успехом у противоположного пола. Айша сама подбирала им партнёрш. Не нравится -- поменяем. Женщин в колледже много, всем хватит.
«Мы решим любые проблемы», - обещала Айша обращённым.
Ф. пришёл в Духовный колледж сразу после института. Поучился год, разочаровался, бросил, но связь с Айшой поддерживал. Занимался бизнесом, работал в крупной сети магазинов, где был на хорошем счету. Ещё через год Ф. обратился к Айше как к психологу. После нескольких сеансов ему полегчало. «Приходи к нам, здесь у тебя не будет никаких проблем», -- предложила ему гуру. Вскоре она предложила ему подобрать духовную подругу жизни из числа своих последовательниц. Предложила на выбор пять женщин. Ф. понравилась Оксана Н. Но после единственной их встречи Ф. понял, что это не та женщина, которую он искал всю жизнь. Через некоторое время ему сообщили, что Оксана беременна. Ф. стал помогать Оксане и своему сыну деньгами. Давал он деньги и на нужды общины. К нему часто обращались с подобными просьбами, зная, что он состоятельный бизнесмен. Собирали на помощь другим членам общины, на строительство своего здания, ещё на что-то. Ф. даже не хочет считать, сколько денег он передал Айше.
В 1995 году Айша завела с ним серьезный разговор: «Мы покупаем дома в деревне. Ты тоже должен участвовать в этом. Твой взнос - тысяча долларов. Это дом для твоего сына». Ф. денег дал. Дали денег и другие последователи Айши. Многие продали ради этого квартиры в Москве. Так собирались поступить и Наташа, и Евгения. Родственники вмешались и не дали этого сделать, потому что иначе пострадали бы интересы детей. Зато бездетные последователи Айши благополучно расстались со своим московским жильём.
В 1996 году примерно двадцать человек во главе с Айшой переехали в деревню Александровну Орловской области. Там купили три дома. Тут Айша развернулась в полную силу.
Великая мать
Ф. описывает, как была устроена жизнь в деревне. Настоящий матриархат. Мужчины права голоса не имели. Всем командовали женщины во главе с Айшой, Великой матерью. Она решала, кому и с кем жить, с кем спать, разрешала все конфликты, разводила и женила своих последователей. В одном доме жили несколько пар, все спали в одной комнате: Айша учила людей не стесняться своих естественных потребностей. Ф. рассказывает, что были и опыты групповых занятий сексом. Детей поселили отдельно, ими занимались воспитатели, без всякого, естественно, педагогического образования. Родители могли общаться с детьми лишь с разрешения Айши, час-другой в день.
Увезённые в Александровку дети в школу не ходили. Занятия с ними проводили члены общины. Вместо русского языка и арифметики дети «открывали чакры», пели мантры, занимались магией, учились у-шу.
Ф. сначала лишь изредка приезжал в Александровку навещать сына. Он всё ещё продолжал работать. Но Айша, общаясь с Ф., внушала ему, что бизнес, торговля - это зло, цивилизация - тоже и надо возвращаться к земле. В конце концов Ф. бросил работу и приехал в деревню. За то, что долго сопротивлялся. Айша назначила ему наказание: жить в хозяйственном доме (сарае) и делать чёрную работу.
Питались члены общины исключительно вегетарианской пищей. Деньги Айша выдавала лишь на хлеб. Жили впроголодь: нельзя было есть масло, жир, мясо, сахар, чай, кофе, крупы. Детям не давали ни молока, ни яиц, ни сладостей, они были сильно истощены.
Кстати, самой Айше и нескольким её наиболее верным последовательницам можно было пить кофе и есть нормальные продукты, которые присылали родственники «обращённых», но доставались «деликатесы» лишь гуру.
Мылись только летом, в реке. Когда Ф. бывал наездами в Александровке, он иногда забирал сына в Москву. Там он отмывал ребенка от грязи, но откормить его за «родительские дни» так и не удавалось. Детей били -- таковы методы воспитания Айши. Дети вне зависимости от возраста работали, как и взрослые.
Когда «послушание» Ф. закончилось, Айша предложила ему на выбор сразу трёх женщин -- Риту Л. и двух своих дочерей, 12 и 15 лет. Айша поселила в деревне всех трёх своих дочерей, которых она ничем не выделяла среди прочих, и готова была их «спаривать», как выражается Ф., с кем угодно. Но Ф. нашёл в себе силы сбежать из Александровки и уехал в Москву.
Сейчас Ф. уверен в том, что его буквально зомбировали. После девятимесячного «послушания» он полтора года лечился у психотерапевта. Сразу после возвращения в Москву его неотвратимо тянуло обратно. Ф. не мог найти себе нормальную работу из-за того, что «в мозгу всё время вспыхивали установки Айши: «Вам не надо работать», «цивилизация - это зло», «надо жить в бедности». Лишь после длительного общения с психологом ему удалось вернуться в социум.
Сейчас Ф. вспоминает своё пребывание в Александровке как кошмарный сон: «Перед президентскими выборами Айша сказала нам, что если к власти придут коммунисты, то мы возьмём всех детей и утопим их в реке, потому что при коммунистах жизни не будет. Слушать радио, смотреть телевизор, читать газеты нам было нельзя. Она придумала какую-то нелепую религию, намешав в неё всего, что только можно - Рэйки, буддизм, толстовщина... Непонятно, как взрослые люди могут верить во всю эту мешанину».
Спасите детей!
Родственникам зомбированных удалось со скандалом вывезти из Александровки детей. Их вернули в школы. Но на лето они всё равно возвращаются к своим родителям в деревню, теперь уже в Петиновку. Туда после скандала перебралась Айша со своими последователями.
Как и в Александровке, дети живут в отдельном доме. Ими занимается, по словам Ф., психически неуравновешенная девушка Катя. Ф. оставил надежду вернуть сына. К тому же Оксана ему сказала, что это не его сын. Ф. поверил в это, потому что Айша практиковала «сеансы группового секса» среди своих последователей.
Когда мы приехали в Петиновку, детей спрятали в доме. Мы туда не зашли. Мы уважаем частную собственность. Эти дети, как нам рассказали в деревне, не похожи на обычных детей. Они тихие, вымуштрованные и очень истощённые. В воспитательных целях их бьют. Их бабушки, дедушки, отцы, тёти и дяди надеются спасти хотя бы детей.
В прокуратурах разного уровня родственникам сектантов отказывают в помощи. «А какое здесь преступление? У нас свобода совести», - отвечают им. Айша-Сугробова приносит справки, убедительно врёт, что живёт и работает в Москве. Загипнотизированные ею люди опровергают любое обвинение в адрес их Великой матери.
«Что будет с моей Лизой, - плачет её бабушка, - если Айша подкладывает собственных дочерей под мужчин».
Но у нас нет таких законов, которые позволили бы спасти детей от сектантов. Именно так стоит именовать общину, возглавляемую Великой матерью Айшой.
В Петиновке в каждом доме висит большой портрет Айши. Великая мать всё видит.
Снохачество
Этим нейтральным словом называли половую связь между свекром и снохой. Не то, чтобы это одобрялось, но считалось совсем небольшим грехом. Часто отцы женили своих сыновей в 12-13 лет на девушках 16-17 лет. А пока ребята догоняли в развитии своих молодых жен, батя отрабатывал за них супружескую повинность. Совсем беспроигрышным вариантом было отправить сына на заработки на полгода или еще лучше в армию лет на 20. Тогда сноха, оставаясь в семье мужа, практически не имела шансов отказать свекру. Если же сопротивлялась, то выполняла самую тяжелую и грязную работу и мирилась с постоянными придирками «старшака» (так называли главу семейства). Сейчас со старшаком разговаривали бы правоохранительные органы, а тогда жаловаться было некуда.
Свальный грех
Сейчас такое можно увидеть только в специальных кинофильмах, преимущественно немецкого производства. А раньше этим занимались в русских деревнях на Ивана Купалу. Этот праздник совместил в себе языческие и христианские традиции. Так вот, после танцев у костра пары шли искать цветки папоротника в лесу. Чтобы вы понимали, папоротник не цветет, он размножается спорами. Это только повод для молодежи, чтобы уйти в лес и предаться плотским утехам. Причем такие связи ни к чему не обязывали ни парней, ни девушек.
Гаски
Этот обычай, который тоже можно назвать свальным грехом, описывает итальянский путешественник Рокколини. Вся молодежь деревни собиралась в большом доме. Пели и плясали при свете лучины. А когда лучина гасла, предавались любовным утехам вслепую с тем, кто оказался рядом. Затем лучину зажигали, и веселье с плясками продолжалось снова. И так до рассвета. В ту ночь, когда на «Гаски» попал Рокколини, лучина гасла и зажигалась раз 5. Участвовал ли сам путешественник в русском народном обряде, история умалчивает.
Перепекание
Этот обряд не имеет отношения к сексу, можете расслабиться. Недоношенного или слабого ребенка принято было "перепекать" в печи. Не в шашлык, конечно, а скорее в хлеб. Считалось, что если малыш не “сготовился” в утробе матери, то надо его перепечь самостоятельно. Сил, чтобы набрался, окреп. Младенца заворачивали в специальное ржаное тесто, приготовленное на воде. Оставляли только ноздри, чтобы дышать. Привязывали к хлебной лопате и, приговаривая секретные слова, отправляли в печь на какое-то время. Конечно, печь была не горячая, а теплая. Подавать к столу ребенка никто не собирался. Таким обрядом старались сжечь болезни. Помогало ли это - история умалчивает.
Пугание беременных
К родам наши предки относились с особым трепетом. Считалось, что этот момент ребенок переходит из мира мертвых в мир живых. Сам процесс и так нелегкий для женщины, а бабки-повитухи старались сделать его совсем уж невыносимым. Специально обученная бабка пристраивалась между ног роженицы и уговаривала тазовые кости раздвинуться. Если это не помогало, то будущую маму начинали пугать, греметь кастрюлями, могли жахнуть около нее из ружья. Еще очень любили вызывать рвоту у роженицы. Считалось, что когда ее рвет, ребенок идет охотнее. Для этого в рот пихали ее же косу или засовывали пальцы.
Солонование
Этот дикий обряд применяли не только в некоторых районах Руси, но и во Франции, Армении и других странах. Считалось, что новорожденному малышу надо подпитаться силой от соли. Это, видимо, была альтернатива перепеканию. Ребенка обмазывали мелкой солью, включая уши и глаза. Наверное, чтобы хорошо слышал и видел после этого. Потом заворачивали в тряпки и держали так пару часов, не обращая внимания на нечеловеческие крики.
Те, кто был побогаче буквально закапывали ребенка в соль. Описываются случаи, когда после такой оздоровительной процедуры с малыша слезала вся кожа. Но это ничего, зато потом здоровенький будет.
Обряд мертвеца
Этот страшный обряд - ничто иное как свадьба. Те наряды невесты, которые мы сейчас считаем торжественными, наши предки называли погребальными. Белое одеяние, фата, которой прикрывали лицо мертвеца, чтобы он случайно не открыл глаза и не посмотрел на кого-то из живых. Весь обряд женитьбы воспринимался как новое рождение девушки. А для того, чтобы родиться, надо сначала умереть. На голову молодой надевали белый куколь (головной убор как у монашек). В нем обычно и хоронили. Оттуда же идет обычай оплакивать невесту, который до сих пор практикуется в некоторых деревнях в глубинке. Но сейчас плачут, что девчонка из дома уходит, а раньше рыдали по поводу ее “смерти”.
Обряд выкупа тоже не просто так возник. Этим самым жених старается найти невесту в мире мертвых и вывести на белый свет. Подружки невесты в этом случае воспринимались как стражи загробного мира. Поэтому, если вас вдруг пригласят торговаться с женихом на заплеванной лестнице в подъезде, помните, откуда идет эта традиция и не соглашайтесь.
Хлысты — наиболее таинственная секта из всех, имевших какую-либо популярность на территории России. В общественном сознании с ней, наравне с другими пороками вероотступников, традиционно ассоциируется свальный грех. Это представление о хлыстах может быть ложным.
Возникла секта в XVII веке, основателем этого довольно странного религиозного направления был некий Данила Филиппович, который объявил, что он — земное воплощение Бога.
Есть два основных названия секты — «христы» и «хлысты», они созвучны, каждое из них по-своему выражает суть учения Данилы: коль скоро он мог вот так назвать себя Савоафом, то и другие могут посоревноваться с Иисусом. Одним из элементов богослужений является самобичевание с целью умерщвления плоти.
Несмотря на то, что практически с самого основания хлыстовства в народе ходят упорные слухи о некоторой эротической подоплеке церемонии ночных радений, свальный грех не является их обязательным моментом. Дело в том, что каждая община этой секты представляет собой самостоятельное сообщество, именуемое кораблем, а единого центра у этой конфессии нет. Несмотря на достаточно пристальное внимание со стороны властей и правоохранительных органов как царской Российской Империи, так и Советского Союза, прямых доказательств такого веселенького промискуитета добыто не было.
То, что руководство секты может назначить кому-то из своих адептов «жену во Христе», возможно, является правдой, только еще большой вопрос, обрадует ли новоназванных супругов обретенный ими матримониальный статус.
Жизнь в большинстве сект регламентируется достаточно авторитарными порядками, исключения не составляют и хлысты. Свальный грех, именуемый также содомией, как-то не вписывается в общую концепцию подавления плотских желаний, в отличие от оскопления, к которому прибегают наиболее ярые приверженцы этого вероучения, выделившиеся в отдельное направление. Большая часть первых скопцов — это бывшие хлысты.
Как и всякое другое ложное и еретическое вероучение, хлыстовство подвергалось преследованиям со стороны Православной церкви и государства Российского. В некоторых случаях наказание было очень суровым — от ссылки до смертной казни. Свальный грех также вменялся в вину, хоть и без должной доказательной базы, которая потребовалась бы в современные политкорректные времена. Впрочем, сегодня за него и судить бы не стали — нет состава преступления.
Еще одной отличительной стороной хлыстовства является неприятие алкогольных напитков, табака, употребления в пищу мяса. Кроме вегетарианства, исповедуется и отказ от других гастрономических излишеств. Аскетизм в еде дополняется стойким неприятием какой-либо литературы, образчиком в этом служит сам «воплощенный Савоаф» Данила, утопивший все доступные ему книги в Волге, утверждавший, что они не нужны вовсе. Маловероятно, чтобы хлысты, по крайней мере, в большинстве своем, променяли все блага цивилизации на свальный грех.
Как бы там ни было, а несколько общин, относящихся к этому еретическому вероучению, существует и поныне. Обретаются они на Кавказе, а также в некоторых областях страны: Оренбургской, Самарской и Тамбовской. Со стороны полиции к ним претензий вроде бы нет, а занимаются ли на «кораблях» развратом и свальным грехом, неизвестно.
Хлысты - наиболее таинственная секта из всех, имевших какую-либо популярность на территории России. В общественном сознании с ней, наравне с другими пороками вероотступников, традиционно ассоциируется свальный грех. Это представление о хлыстах может быть ложным.
Возникла секта в XVII веке, основателем этого довольно странного религиозного направления был некий Данила Филиппович, который объявил, что он - земное воплощение Бога.
Есть два основных названия секты - «христы» и «хлысты», они созвучны, каждое из них по-своему выражает суть учения Данилы: коль скоро он мог вот так назвать себя Савоафом, то и другие могут посоревноваться с Иисусом. Одним из элементов богослужений является самобичевание с целью умерщвления плоти.
Несмотря на то, что практически с самого основания хлыстовства в народе ходят упорные слухи о некоторой эротической подоплеке церемонии ночных радений, свальный грех не является их обязательным моментом. Дело в том, что каждая община этой секты представляет собой самостоятельное сообщество, именуемое кораблем, а единого центра у этой конфессии нет. Несмотря на достаточно пристальное внимание со стороны властей и правоохранительных органов как царской Российской Империи, так и Советского Союза, прямых доказательств такого веселенького промискуитета добыто не было.
То, что руководство секты может назначить кому-то из своих адептов «жену во Христе», возможно, является правдой, только еще большой вопрос, обрадует ли новоназванных супругов обретенный ими матримониальный статус.
Жизнь в большинстве сект регламентируется достаточно авторитарными порядками, исключения не составляют и хлысты. Свальный грех, именуемый также содомией, как-то не вписывается в общую концепцию подавления плотских желаний, в отличие от оскопления, к которому прибегают наиболее ярые приверженцы этого вероучения, выделившиеся в отдельное направление. Большая часть первых скопцов - это бывшие хлысты.
Как и всякое другое ложное и еретическое вероучение, хлыстовство подвергалось преследованиям со стороны Православной церкви и государства Российского. В некоторых случаях наказание было очень суровым - от ссылки до смертной казни. Свальный грех также вменялся в вину, хоть и без должной доказательной базы, которая потребовалась бы в современные политкорректные времена. Впрочем, сегодня за него и судить бы не стали - нет состава преступления.
Еще одной отличительной стороной хлыстовства является неприятие алкогольных напитков, табака, употребления в пищу мяса. Кроме вегетарианства, исповедуется и отказ от других гастрономических излишеств. Аскетизм в еде дополняется стойким неприятием какой-либо литературы, образчиком в этом служит сам «воплощенный Савоаф» Данила, утопивший все доступные ему книги в Волге, утверждавший, что они не нужны вовсе. Маловероятно, чтобы хлысты, по крайней мере, в большинстве своем, променяли все блага цивилизации на свальный грех.
Как бы там ни было, а несколько общин, относящихся к этому еретическому вероучению, существует и поныне. Обретаются они на Кавказе, а также в некоторых областях страны: Оренбургской, Самарской и Тамбовской. Со стороны полиции к ним претензий вроде бы нет, а занимаются ли на «кораблях» развратом и свальным грехом, неизвестно.
