Фома аквинский основные идеи. Фома аквинский основные идеи Фома аквинский и православие

28 января Католическая церковь отмечает день памяти святого Фомы Аквинского (иначе Фомы Аквината, Томаса Аквината). Он признан наиболее авторитетным католическим религиозным философом, соединившим христианское вероучение с идеями Аристотеля .

Основной принцип философии Фомы Аквинского — гармония веры и разума. Он попытался рационально доказать существование Бога и отклонить возражения против истин веры.

Учение Фомы Аквинского было признано «единственно истинной философией католицизма». Оно оказало значительное влияние на духовную жизнь современного западного общества.

Фома Аквинский — покровитель римско-католических школ, колледжей, университетов, академий, апологетов, философов, богословов и продавцов книг.

Католики молятся святому Фоме о сохранении целомудрия, достижении успеха в учёбе, а также с просьбой сохранить во время шторма и молнии.

Триумф святого Фомы Аквинского. Франсиско де Сурбарана. 1631. Фото: Commons.wikimedia.org

Святой Фома Аквинский родился 25 января 1225 года. Начальное образование получил в монастырской школе, по окончании которой поступил в Неапольский университет. В 19 лет Фома вступил в орден доминиканцев. Затем его послали в Рим, чтобы отправить дальше учиться в Кёльн и Париж.

В 1252 святой Фома впервые стал преподавать в доминиканском монастыре Сент-Жак. Вернувшись в Париж в 1269 году, философ стал советником самого короля Людовика IX .

Фома Аквинский должен был принять участие во Всеобщем лионском Соборе, созванном для объединения греческой и римской церквей, но заболел по пути в Лион. Он умер в Цистерсианском аббатстве, недалеко от Рима. Мощи святого находятся в доминиканском монастыре в Тулузе.

Идеи и взгляды Фомы Аквинского

Святой Фома Аквинский известен своими философскими трудами, которые вошли в основу католического учения.

Одними из основных его произведений являются два обширных трактата в жанре суммы, охватывающих широкий спектр тем, — «Сумма теологии» и «Сумма против язычников».

Он строил все свои сочинения в виде вопросов и ответов, которые всегда представляют мнения возражающих, и старался показать то, что верно в каждом подходе.

Фоме Аквинскому удалось соединить идеи Блаженного Августина и философию Аристотеля.

Не прибегая к учению Церкви, философ на основании доводов разума и логики вывел доказательства бытия Бога.

Искушение святого Фомы Аквинского, Диего Веласкес. Ориуэла, Епархиальный музей. 1632. Фото: Commons.wikimedia.org

Пояс Фомы Аквинского

Существует легенда, что однажды во время трапезы в монастыре Фома Аквинский услышал голос, сказавший ему: «Здесь, в монастыре, все насыщены, но в Италии паства Моя голодает». Фома решил, что ему пора уехать из монастыря.

Семья Фомы противилась его решению быть доминиканцем. Его братья даже пошли на подлость, чтобы лишить Фому целомудрия. Святой стал молиться, и ему было видение. Ангел препоясал его поясом как символом вечного целомудрия, которое Бог ему даровал. Пояс и по сей день хранится в женском монастыре Шьери в Пьемонте.

Согласно легенде, Господь спросил святого Фому в конце его жизни, какую награду он хотел бы получить за свои труды. Фома ответил: «Только Тебя, Господи!».

5 доказательств существования Бога Фомы Аквинского

1. Доказательство через движение означает, что всё движущееся когда-либо было приведено в действие чем-то другим, которое в свою очередь было приведено в движение третьим. Именно Бог и оказывается первопричиной всего движения.

2. Доказательство через производящую причину — это доказательство схоже с первым. Так как ничто не может произвести самого себя, то существует нечто, что является первопричиной всего — это Бог.

3. Доказательство через необходимость — каждая вещь имеет возможность как своего потенциального, так и реального бытия. Если мы предположим, что все вещи находятся в потенции, то тогда бы ничего не возникло. Должно быть нечто, что способствовало переводу вещи из потенциального в актуальное состояние. Это нечто — Бог.

4. Доказательство от степеней бытия — люди говорят о различной степени совершенства предмета только через сравнения с самым совершенным. Это значит, что существует самое красивое, самое благородное, самое лучшее — этим является Бог.

5. Доказательство через целевую причину . В мире разумных и неразумных существ наблюдается целесообразность деятельности, а значит, существует разумное существо, которое полагает цель для всего, что есть в мире, — это существо мы именуем Богом.

Рака с мощами Фомы Аквинского в тулузском монастыре якобитов. Фото: Commons.wikimedia.org / Felipeh

Как говорил Фома Аквинский

Любить кого-либо — то же самое, что желать этому человеку добра.

Мы должны искренне любить других ради их собственного блага, а не ради нашего.

Знание — настолько ценная вещь, что его не зазорно добывать из любого источника.

То, что ты не хочешь иметь завтра, отбрось сегодня, а то, что хочешь иметь завтра, — приобретай сегодня.

Наш долг — ненавидеть в грешнике его грех, но любить самого грешника за то, что он — человек, способный на благо.

Счастливому человеку нужны друзья и не для того, чтобы извлекать из них пользу, ибо он и сам преуспевает, и не для того, чтобы восторгаться ими, ибо он владеет совершенными восторгами добродетельной жизни, но, собственно для того, чтобы творить добрые дела для этих друзей.

Суть взглядов , итальянского теолога и самого влиятельного представителя схоластической мысли Средневековья, основателя в теологии школы фомизма изложены в этой статье.

Фома Аквинский основные идеи

Фома Аквинский систематизатор средневековой схоластики. Свои главные идеи ученый изложил в следующих трудах — «Сумма теологии», «Сумма против язычников», «Вопросы на различные темы», «Дискуссионные вопросы», «Книга о причинах», а также многочисленные комментарии к трудам других авторов.

Жизнь Фомы Аквинского полна непредсказуемости. Он вступил в тайное общество, родители его похищали и держали дома под замком. Но Фома не отрекся от своих идей и взглядов, несмотря на окружающие протесты. На него особое влияние имели труды Аристотеля, неоплатоников, арабских и греческих комментаторов.

Основные философские идеи Фомы Аквинского:

• Истина науки и веры не противоречивы касательно друг друга. Между ними есть гармония и мудрость.
• Душа является субстанцией, которая едина с телом. И в этом тендеме рождаются чувства и мысли.
• Согласно Фоме Аквинскому конечная цель существования человека – это блаженство, которое обретается в созерцании Бога.
• Выделил 3 типа познания. Это ум, как область духовных способностей. Это разум, как способность рассуждать. Это интеллект, как умственное познание.
• Выделил 6 форм правления, которые разделены на 2 вида. Справедливые формы правления – монархия, полисная система, аристократия. Несправедливые – тирания, олигархия и демократия. Фома Аквинский считал, что лучшей является монархия, как движение к благу из одного источника.
• Человек отличен от животного свободным выбором и способностью к познанию.

Без чего по словам философа Фомы Аквинского невозможно существование человека?

На самом деле, он был сильно верующим человеком. И без веры в Бога, жизнь теряет смысл. Поэтому, Аквинский выдвинул свои неоспоримые доказательства существования Бога через:

• Движение. Все, что движется в мире, движимо кем-то. Кем-то свыше.
• Производящую причину. Первая действующая причина в отношении к самому себе это причина Бога.
• Необходимость. Всегда есть нечто, являющееся причиной необходимости для всего прочего.
• Целевую причину. Все в мире действует ради некой цели. Поэтому все движение не случайное, а намеренное, хотя и лишенное познавательных способностей.
• Степени бытия. Бывают вещи благие и истинные, поэтому в мире существует нечто более благороднейшее и истинное свыше.

Надеемся, что из этой статьи Вы узнали, какое философское учение Фомы Аквинского.

(1223 - 1274 гг.) - сын графа Аквинского, родился в средней Италии (Лацио), воспитывался в аббатстве Монте Кассино. В неаполитанском университете изучал свободные искусства. В 17 лет поступает в Парижский университет, где его учителем становится Альберт Великий . Основные труды: "Сумма теологии", "Сумма против язычников" ("сумма" - фундаментальный труд), комментарии трудов Аристотеля , полемические заметки, трактаты по христианской догматике, в области права, государства, общества. В XIV в. Фома Аквинский провозглашен святым, а в 1879 году католическая церковь определила учение Фомы как обязательное для церкви. Так возник томизм - основа сегодняшнего неотомизма.

Философия Фомы окончательно становится служанкой богословия. В философии особое место отводится онтологии , где Фома продолжает аристотелевские традиционные идеи о форме и материи. Мир представлен у Фомы как упорядоченная система, разделенная на иерархические ступени: неживая природа - фундамент творного бытия , мир растений, мир животных и мир человека, который является переходом в сверхъестественный духовный мир - абсолютное бытие Бога.

Бог есть форма всех форм - нетелесная разумная активность. Бог - простое бытие, абсолютное; вещь - сложное бытие, творное. Все сущее (божественное и вещное) включает сущность (essentia) и существование (existentia). Но лишь у Бога сущность и существование совпадают, являются тождественными. Сущность вещи не совпадает с ее существованием, поскольку сущность ее содержит общее, родовое, а существование вещи является исключительно индивидуальным. Поэтому лишь Бог абсолютен, вещи относительны, случайны. Бог же необходим и необходимость содержится в его сущности.

Аристотелевская концепция активной формы и пассивной материи определяет характер божественного творения мира и его развития, изменения. Вещи представляют собой духовную форму и материальное содержание. Духовное есть лишь форма . Сообразно учению о форме решается вопрос об универсалиях. Универсалии существуют: во-первых, в вещах, как сущностная (общая) форма; во-вторых, в человеческом разуме в общих понятиях; в-третьих, в божественном разуме, как предобраз (матрица) для вещи.

Фома предлагает пять доказательств бытия Бога: от движения, от причины, от необходимости, от существования наивысшего совершенства, от целесообразности бытия.

Томизм в учении о душе исходит из аристотелевской концепции о душе человека, рационалистически объясняя все ее способности и свойства. Источником познания является чувственность. Разум познает сущность.

Этика томизма исходит из предпосылки о свободе воли человека. Центральная часть учения о добродетелях рационалистична. Разум человека является его естеством. Разум должен управлять волей с целью познания Бога. Разум должен привести человека к нравственному порядку.

В социально-политическом учении Фомы государство должно ставить нравственные проблемы и заботиться об общем благе, хотя считал социальные различия вечными, определенными Богом, а следовательно, справедливыми. В области общества, знания, политики и права Аквинский определял приоритет церкви над государством и гражданским обществом.

После Фомы Аквинского схоластическая философия еще продолжает укреплять позиции христианской теологии, но уже появляются признаки застоя и упадка средневековой ментальности. Грядет

С какими явлениями был связан острый «кризис веры» в средневековой Западной Европе? Кто и как, противостоя этому, пытался совместить логику и веру? Чему посвящены труды Фомы Аквинского? Какие доказательства бытия Бога он приводит? Рассказывает Виктор Петрович Лега.

Традиционно схоластика связывается с именем Фомы Аквинского, жившего в XIII веке, – одного из самых известных представителей этого течения.

Но чтобы разобраться в его философии и в тех причинах, которые привели его к собственному философскому методу, нужно вернуться на несколько веков назад и хотя бы бегло рассмотреть арабскую философию.

С Запада на Восток и вновь на Запад

Итак, вернемся в V–VI век – время, когда одна за другой закрываются философские школы. Сначала по эдикту императора Зенона закрывается аристотелевская школа, затем император Юстиниан закрывает школу Платона – Академию. Причина вполне понятна: борьба с ересями, борьба с оригенизмом, который вполне мог подпитываться этими философскими школами. Многие философы, боясь преследований, переезжают со своими библиотеками на Восток – в Дамаск и Багдад, где возникает так называемый «Дом мудрости», в котором будут храниться эти книги.

В арабский мир попадают труды Платона, Аристотеля, Гиппократа, Галена, Птолемея… И во многом причина так называемого «арабского Возрождения» – возникновения арабской философии, математики, медицины, астрономии – именно в том, что арабы оказались очень хорошими учениками и продолжателями великой греческой и византийской учености. Они переводят многое на арабский язык. Даже такая забавная вещь: мы говорим, что Птолемей написал работу под названием «Альмагест»; но настоящее название труда великого греческого астронома «Великое построение», Слово «великое» по-гречески звучит как «мегистэ» и с арабским артиклем «аль» оно и вошло в наш лексикон. Но возникала и путаница: в арабский мир попали также работы Плотина, но никто не знал, чьи это работы, и решили, что это тоже Аристотель, – так работы Плотина получили название «Теология Аристотеля».

Вот на этом фундаменте и возникает впоследствии – в IX–XI веках – замечательная арабская философия, которая представлена такими именами, как аль-Фараби (872–950) и Ибн Сина (980–1037), наиболее известный в Европе под именем Авиценна. Эти два мыслителя составили философско-религиозную систему, где объясняли основные положения ислама – монотеистической религии, опираясь на идеи Аристотеля и, сами того не замечая, на идеи Плотина.

Но в конце XI – начале XII века знаменитый мусульманский богослов аль-Газали (1058–1111) обрушился на них с решительной критикой. Аль-Газали стал утверждать, что такие философы, как Платон, Аристотель, аль-Фараби и Ибн Сина, являются наиболее опасными для ислама, потому что они под видом религии проповедуют самый радикальный атеизм, ведь в их учении ничего не говорится о посмертной участи людей, о Личном Боге, Который беспокоится о судьбе каждого человека, нет учения о сотворении мира, потому что они пишут, что мир вечен и Бог является лишь его перводвигателем.

Попытку защитить философию от критики аль-Газали предпринял Ибн Рушд (1126–1198), более известный в Европе под именем Аверроэса. Необходимо заметить, что Ибн Рушд жил на территории Испании, которая в это время была завоевана арабами. А вместе с завоевателями, естественно, приходили ученые и философы, так что Испания оказалась очень развитой в научном, культурном и философском плане. Туда попали и книги Аристотеля.

Ибн Рушд стал спорить с аль-Газали, показывая, что философия не противоречит исламу –наоборот, она доказывает то же самое – только другим языком. А если и возникают противоречия, то они возникают потому, что буквально понятый Коран на самом деле приводит нас к неправильному учению о Боге, к пониманию Бога как некоего человека, который может гневаться и радоваться. Но ведь в Боге нет изменений, Он вечен, существует вне времени, поэтому и учение о Нем может быть только философским. А Коран с его простыми словами, примерами и образами написан для обычного человека, который философии не понимает, его нужно пугать вечными мучениями или, наоборот, обещать ему вечное блаженство, ведь только так можно установить нравственность в обществе.

Однако время уже было другим, ислам набирал силу, учение Ибн Рушда в мусульманстве не было поддержано. Наступает закат философской и вообще научной мысли в исламском мире. А благодаря тому, что между Испанией и средневековой католической Европой существовали тесные торговые связи, книги Аристотеля и других античных философов с комментариями арабских философов попадут уже в западноевропейский католический мир. Следствием этого будет серьезнейший кризис, который получит название «аверроистского кризиса» – по имени арабского философа Аверроэса (то есть Ибн Рушда).

Атака Аристотеля

Так в чем суть этого кризиса? Как мы уже отмечали в предыдущих наших беседах, Западная Европа в культурном и интеллектуальном плане очень сильно уступала Византии и, как мы видим, арабскому миру. Философское наследие античности Западному миру было практически неизвестно. Пересказы Августина или Цицерона, некоторые переводы логических трактатов Аристотеля и платоновского «Тимея» – вот, пожалуй, всё, что имели схоласты. И, конечно же, они мечтали читать недоступные для них труды Платона и Аристотеля. Думали, что у Аристотеля, который создал науку о мышлении, изложена абсолютная истина о природе и человеке. И вот через арабский мир труды Аристотеля попадают на Запад – и что же? Оказывается, этот греческий философ доказывает совершенно другое, чем то, что мы читаем в Священном Писании и у отцов Церкви. Оказывается, Аристотель убедительно, логично доказывает, что мир вечен, а не сотворен Богом; доказывает, что душа человека на самом деле трояка, что растительная и животная души умирают вместе с телом, а разумная сливается с Богом. При этом личного бессмертия нет. Оказывается, что Бог знает только Сам Себя, Он не знает единичных вещей и явлений, в том числе не знает человека, поэтому Он не слышит наших молитв. Да и Промысла Божия нет.

Получается, что Аристотель убедительно, логично опровергает христианство. Реакция Католической церкви была незамедлительна: Аристотеля запретить. Реакция западных интеллектуалов тоже очевидна: если Аристотеля запретили, значит надо срочно переводить его на латинский язык, чтобы знать, что запретили. Запретный плод, как известно, сладок. Таким образом появляются сторонники Аристотеля. Поскольку трактаты Аристотеля понять довольно сложно, а Аверроэс довольно популярно и с позиции монотеизма их истолковал, то это течение получило название латинского аверроизма.

Сигер Брабантский понимал: и христианство – истина, и философия Аристотеля – истина. Как же быть?

Одним из главных представителей этого течения был декан философского факультета Парижского университета Сигер Брабантский (1240–1280). Его можно назвать фигурой довольно драматичной: как христианин, Сигер прекрасно понимал, что христианство – это истина; как философ, он не мог опровергнуть Аристотеля – он понимал, что и в трудах Аристотеля содержится истина. Тогда Сигер предложил концепцию, которая получила название «концепции двух истин». Есть две истины: истина разума и истина веры. Они противоречат друг другу. Их невозможно соединить. Но, видимо, такова природа человека, измененная грехом.

Церковь поняла, что так просто одними запретами «проблему Аристотеля» не решить. Была создана комиссия, которая работала более десятка лет, решая задачу: как соединить христианство с Аристотелем, – но ее работа не привела ни к какому результату.

И лишь два человека смогли выработать приемлемые концепции: Альберт Великий (или Альберт фон Больштедт; 1206–1280) и его ученик – знаменитый и даже более великий в силу своей известности Фома Аквинский (1225–1274). Альберт Великий будет прославлен Католической церковью, хотя и достаточно поздно – в 1931 году, объявлен покровителем ученых и наук. Альберт занимался всеми науками, наследие его огромно – около 40 томов. Он интересовался всем: физикой, медициной, философией, богословием… И он доверял Аристотелю, хотя не мог объяснить, как соединить Аристотеля и христианство. Тем не менее, он написал: «Когда между ними [философией и Откровением] нет согласия, то в том, что касается веры и нравственности, нужно больше верить Августину, чем философам. Но если бы речь зашла о медицине, я больше поверил бы Гиппократу и Галену; а если речь идет о физике, то я верю Аристотелю – ведь он лучше всех знал природу». Альберт смело заявлял: физика Аристотеля – самая правильная, настоящая.

Эта уверенность Альберта в правоте греческих философов и ученых передастся и Фоме Аквинскому.

В Париж, в Париж!

Фома родился на юге Италии, в Неаполитанском королевстве, возле города Аквино, в знатной рыцарской семье. Отец, богатый феодал, отдал мальчика учиться в школу при бенедиктинском монастыре, по окончании которой Фома поступил в университет г. Неаполя. Еще будучи учеником монастырской школы, Фома показал столь замечательные успехи, что настоятель монастыря решил: именно Фома станет его преемником. Отец Фомы не возражал против такой карьеры сына, но Фома сказал, что он уже стал монахом, но… только доминиканского ордена. Потому что доминиканский орден своей задачей ставит защиту истины Католической церкви от разного рода ересей. Фома уже почувствовал вкус к серьезному богословию, а бенедиктинцы – обычный монашеский орден, науками глубоко не занимавшийся.

Отец был в гневе, запер Фому на последнем этаже своего замка, сказав: выйдешь отсюда только тогда, когда дашь согласие на жизнь в бенедиктинском монастыре (аббат монастыря даже получил согласие папы Римского на то, чтобы настоятелем монастыря стал монах-доминиканец – всё ради уникального Фомы!). Фома почти два года находился под домашним арестом. Но то ли отец увидел упорство сына и смилостивился, то ли сестра Фомы принесла ему веревочную лестницу, по которой он смог убежать из своего заточения, но юноша оказался в Париже. Он стал студентом Парижского университета, где стал учиться у Альберта Великого, который и внушил ему уверенность в истинности как христианства, так и Аристотеля. Альберт считал Фому лучшим своим учеником и потому, когда переехал в Кельн, забрал с собой и его.

В Кельне Альберт создал свой центр по изучению богословия. Какое-то время Фома работал и учился в Кельне у Альберта, затем возвратился в Париж – уже как маститый богослов. Он преподавал в Парижском университете; спустя какое-то время его вызвали в Рим, где он жил и преподавал десять лет, но потом вновь вернулся в Париж.

Принять вызов

То, что Фому вызвали в Париж специально, связано было с возросшей популярностью трудов Сигера Брабантского: у него оказалось слишком много учеников и сторонников. Аверроизм был вызовом христианству со стороны науки: сможет ли Церковь выдержать этот удар?

XIII век был веком серьезного испытания христианства в Западной Европе. Эта ситуация в какой-то мере была схожа с той, в которой оказался современный нам христианский мир, постоянно слышащий упреки от науки: «Наука доказала, что Бога нет». В XIII веке фраза эта могла звучать примерно так: «Аристотель – то есть наука – доказал, что Бог другой. Он не Творец, Он не Спаситель, не Промыслитель. Он вечный, бесстрастный ум. А человек – это смертное животное».

В XX веке, после многих веков забвения, интерес к учению Фомы Аквинского необычайно возрос. Возникает в католицизме даже целое течение, очень авторитетное, – неотомизм (от латинского произношения имени Фомы – Томас). Причина этого интереса вполне понятна: вновь между наукой и христианством возникает конфликт. Конечно, природа этого конфликта отличается от ситуации XIII века, но метод, предложенный Фомой, – что истина одна и что поэтому между истинной наукой и христианством в принципе не может быть противоречия, – можно применять и в современном мире.

У нас общим является только разум, а инструмент для оперирования разумом – философия

Живя и преподавая в Париже, Фома полемизирует с аверроистами, с Сигером Брабантским, пишет свои главные работы, среди которых выделяются «Сумма теологии», которую Фома будет писать много лет, но так и не закончит этот огромный многотомный труд, и работа, которая станет известна под заголовком «Сумма философии», хотя подлинное ее название – «Сумма истин католической веры против язычников». Почему же она стала называться «Сумма философии»? Причина проста. Фома разрабатывает методологию диспута. Чтобы дискутировать, надо опираться на нечто общее, с чем согласны оба спорщика. Если мы дискутируем с еретиком, то для нас общим является Священное Писание, мы оба согласны в его истинности. Если мы дискутируем с другим монотеистом – с мусульманином или иудеем, для нас общим является наше понимание Бога. А как дискутировать с атеистом или с язычником? У нас общим является только разум, а инструмент для оперирования разумом – философия.

«Сумма философии», конечно, работа более философская, а «Сумма теологии», как это видно из ее названия, посвящена богословским вопросам, но богословские вопросы Фома решает, во многом опираясь на философию. Не случайно ему ошибочно приписывают знаменитое высказывание: «Философия есть служанка богословия», хотя эту мысль высказывал уже в III веке Климент Александрийский. Но метод, которым пользуется Фома, показывает, что он совершенно согласен с этим утверждением.

Скончался Фома достаточно рано, прожив около 50 лет, – по дороге на Лионский собор, на котором была предпринята попытка унии католиков и православных.

Смотреть с двух сторон

Обратимся теперь к труду Фомы «Сумма теологии». Написан он, естественно, на латыни – языке, на котором и писали, и общались ученые и богословы того времени. Замечательное, кстати, изобретение – общий язык, он позволяет объединять ученых-богословов всех стран Европы.

Фома отмечает, что далеко не все вопросы философия может решить. Есть вопросы, превышающие наш разум, – они не противоречат разуму, но превышают его: это вопросы о воплощении Бога, о Святой Троице, о спасении. Но хотя это чисто богословские вопросы, философия может помочь в их разрешении, например, дать доказательства существования Бога, Его единичности, Его вечности и т.п. И хотя многие, в том числе аверроисты, говорят, что между верой и разумом нет единства и нельзя разумом подходить к тому, что познаваемо только верой, в самом начале «Суммы теологии» Фома опровергает такую точку зрения, доказывая, что не только можно, но и правильно подходить к вопросам богопознания, опираясь и на веру, и на разум. Объясняет он это на весьма простых примерах. Есть два вида наук, например, геометрия и теория перспективы. Художник не будет доказывать теорему, он поверит геометру, который докажет ее, исходя из аксиом своей науки. Так что есть науки первичные, как, например, геометрия, и есть вторичные, как теория перспективы, которая базируется на вере в истинность геометрических положений. И при познании Бога есть первичная и вторичная науки. О Боге, конечно же, лучше всего знает Сам Бог, а мы получаем откровение от Него и верим этому откровению, получая при этом полноту истины.

Кроме того, объясняет Фома, к одному и тому же объекту можно подходить с разных сторон. Вот, например, Земля. Землю можно рассматривать как планету – с точки зрения астрономии, а можно рассматривать как объект физики. Это не будет противоречием, это будет рассмотрение одного и того же объекта с разных точек зрения. Поэтому почему бы нам и о Боге не говорить, используя две разные науки: Божественное откровение, полученное от Самого Бога, эту полноту истины, и философию, которая постигает Бога разумом. Противоречия здесь быть не может, потому что объект один и тот же – Бог. Противоречие возникнет только в том случае, если где-то будет сделана ошибка. А где? Разумеется, Бог не может ошибиться в Своем откровении. Ошибиться может только философ. Так что если между философией и богословием возникает противоречие, то очевидно, что ошибся философ.

Бычий напор

Известен такой случай. Однажды Фома, которого прозвали Немой бык… Сделаю отступление по поводу этого прозвища. Почему «немой», понятно: Фома был все время погружен в свои размышления и избегал разного рода бесед, общества. Со стороны выглядело, что он словно немой. А почему «бык»? Возможны разные объяснения. Фома был тучным от природы, и это такая как бы детская «дразнилка», но скорее всего его прозвали Быком за то, что он шел, как бык, напролом, не обращая ни на что внимания. Вот один из примеров. Аристотель для католиков того времени был явно нехристианским философом. Фома же утверждал: «Вы ничего не понимаете. Истина – одна. Не может быть двух истин. И Аристотель учит о природе правильно, не противореча при этом христианству». Даже на замечания епископа Парижа, который включил некоторые тезисы Фомы Аквинского, наряду с тезисами Сигера Брабантского, в число еретических положений, Фома никак не отреагировал. Решил, что владыка не разобрался в проблеме.

Фома грохнул огромным кулаком по столу: «Вот что образумит манихеев!»

Но вернемся к тому случаю, о котором я хотел рассказать. Фома был приглашен на обед к королю. Он сидел за столом, погруженный, как обычно, в свои мысли. Общество было занято какой-то беседой – как вдруг раздался грохот. Фома, достаточно тучный мужчина, своим огромным кулаком грохнул по столу и сказал: «Вот что образумит манихеев!». Да, Фома полемизировал не только с аверроизмом, но и с самым древним врагом христианства – манихейством, ошибочность которого показал еще блаженный Августин.

Что же касается аверроизма, то кажущееся противоречие между христианством и Аристотелем у латинских аверроистов, по мнению Фомы, возникло из-за слишком большого доверия Аверроэсу. Почему-то все посчитали, что Аверроэс абсолютно точно понял Аристотеля. У арабов даже была поговорка, что, мол, Аристотель объяснил природу, а Аверроэс объяснил Аристотеля. Аверроэс настолько тонко чувствовал логику Аристотеля, что отказался толковать книгу под названием «Теология Аристотеля»! (Этот арабский ученый не знал, что это труды Плотина, но почувствовал, что это не Аристотель).

Считалось, что Аверроэс понял дух Аристотеля максимально точно. Гораздо лучше, чем Ибн Сина и другие толкователи. Но Фома стал утверждать, что Аверроэс Аристотеля не понял и потому нужно обратиться непосредственно к самому Аристотелю, минуя всяких толкователей. Подход был такой: мы победим аверроистов тем, что уберем Аверроэса. Хотя у Фомы Аквинского гораздо больше цитат не из Аристотеля, а из Дионисия Ареопагита. И не случайно почетное прозвище, которым наделяли в те времена великих схоластов, у Фомы Аквинского звучало как Ангельский доктор. Возможно, оно связано с учением Дионисия Ареопагита о девяти ангельских чинах.

Система Фомы

Несколько слов о том, как построена «Сумма теологии» – этот главный труд Фомы Аквинского. Этот труд разбит на трактаты; каждый трактат состоит из ряда параграфов, которые Фома называет вопросами. Каждый вопрос состоит из ряда разделов, и каждый раздел написан по одному и тому же шаблону. Все очень четко и методично, что дало повод некоторым историкам науки считать, что начинается наука Нового времени именно с Фомы.

Структура каждого раздела такова. Вначале Фома перечисляет все возможные неправильные мнения по какому-то вопросу, в числе которых есть и аверроистские. Затем он цитирует или Священное Писание, или кого-то из отцов Церкви, чье мнение мы принимаем на веру и оно не совпадает с тем, что говорится в приведенных еретических положениях. Далее Фома переходит к своему собственному изложению. Он пишет: «Отвечаю» – и, опираясь на философию, прежде всего на философию Аристотеля, объясняет доводами разума, почему мы должны согласиться с апостолом или отцом Церкви. В конце раздела, исходя из только что доказанного философского положения, Фома отвечает на каждое из первоначальных еретических положений. Таким образом вопрос исчерпывается, и Фома переходит к следующему, который исчерпывается по той же схеме.

Путь к Богу – через движение

Итак, Фома Аквинский учит, что познавать Бога можно двумя способами: верой и разумом, и противоречий в этом познании в принципе нет, ибо истина одна. А если и появляются противоречия, то возникают они вследствие ошибок философов, и Церковь должна указать философам, что они ошибаются. А еще лучше было бы, чтобы философы сами поискали эти ошибки. Что Фома и делает, ища ошибки в произведениях Сигера Брабантского, Жана Жандена, Боэция Дакийского и прочих аверроистов – западных последователей Ибн Рушда.

Обосновав в самом начале «Суммы теологии» возможность использования как разума, так и веры, Фома переходит к следующим вопросам – он рассматривает их в части, которая называется «Трактат о едином Боге».

Первый вопрос этого трактата сформулирован так: «О Боге: Существует ли Бог?». И здесь Фома приводит доказательства бытия Божия – свои знаменитые пять доказательств. Но прежде, естественно, рассматривает те положения, которые считает ошибочными. Среди них он перечисляет и положения Августина и Ансельма Кентерберийского, не называя их по именам. С одной стороны, пишет Фома, некоторым кажется, что Бог существует, потому что есть истина, – это положение Августина; а с другой стороны, некоторые утверждают – и тут Фома имеет в виду Ансельма Кентерберийского, – что существование Бога очевидно, потому что у нас есть понятие «Бог». С Августином Фома не согласен вот почему: с тем, что есть истинные положения, не будет спорить никто, но то, что есть истина и она существует именно как Бог, достаточно сомнительно. С Ансельмом Фоме «разобраться» проще: о Боге все люди мыслят по-разному, далеко не каждый будет считать, что Бог – это то, больше чего нельзя помыслить; язычники вообще мыслят богов материальными.

Поэтому, – пишет Фома, – доказывать бытие Бога нужно из очевидного, из того, с чем не будет спорить никто. Таковым является чувственное восприятие. Ни один человек, даже не знающий философии, не будет спорить с некоторыми свойствами чувственного материального мира. С тем, что в мире есть движение, что всё в нем связано причинно-следственной связью и прочее. На этом и построены знаменитые пять доказательств бытия Бога, которые Фома Аквинский называет пятью путями – не доказательствами, понимая, что строгие доказательства могут быть только в геометрии. Это некоторые пути, размышления, которые могут направить человека к Богу, а дальше уже нужно идти путем веры.

Первый путь – первое доказательство – от движения. Самое знаменитое и, наверное, самое простое. Очевидно, что тело само по себе двигаться не может, оно всегда приводится в движение другим телом. То, что оно не может двигать само себя, Фома тоже доказывает. Ведь если тело движет само себя, то получается, что оно и движется, поскольку движет само себя, и не движется, поскольку его нужно двигать. Но тело не может двигаться и не двигаться. Мы получаем логическое противоречие, следовательно, тело не может двигать само себя, оно обязательно движимо другим телом. А то тело должно двигаться третьим телом и т.д., но мы не можем длить эту цепочку до бесконечности. Если мы приходим к бесконечности, то мы не отвечаем на вопрос о причине движения, практически уходим от вопроса. Поэтому нужно предположить существование некоего неподвижного перводвигателя, которого обычно все и называют Богом. Такой фразой заканчивает Фома свои рассуждения. Он не говорит, что есть Бог, но – «обычно все называют», как бы ссылаясь на распространенное понимание Бога.

Итак, Бог является неподвижным Перводвигателем. Знакомое нам уже доказательство, восходящее к Аристотелю.

И еще доказательства

Второе доказательство – от действующей причины. Тоже всем очевидно, что в мире всё связано друг с другом причинно-следственной связью. Вещь не может быть причиной самой себя, ведь в таком случае вещь или явление будут предшествовать сами себе, замечает Фома. Но причина всегда предшествует следствию. Если что-то является причиной и следствием одновременно, то получается, что оно существует и раньше себя и не раньше себя, что приводит к парадоксу. Поэтому всегда у любого тела, у любого явления есть другая причина, а у той есть третья причина и т.д. Так мы восходим до первопричины, которую все и называют Богом.

Задавать вопрос: «Какова причина Бога?» всё равно что спрашивать: «Какова причина причины?» – это логический нонсенс

Очень часто современные атеисты на этот аргумент заявляют: если у всего есть причина, то причина должна быть и у Бога. Мол, здесь Фома не логичен, не последователен. Однако это не так: Бог, по Фоме, – первопричина, а сказать: «Какова причина Бога?» всё равно что сказать: «Какова причина причины?» – а это логический нонсенс. Бог – не вещь, это причина всех причин.

Третье доказательство Фомы Аквинского называется «от необходимости и случайности». Любое тело в нашем мире существует не как абсолютно необходимое. Оно может как существовать, так и не существовать. Из сущности предмета не вытекает его существование. Для его появления должно быть множество внешних причин, которые могли бы и не соединиться каким-то образом. Но если мир наш существует из таких вещей, которые могут как существовать, так и не существовать, тогда и наш мир в целом может как существовать, так и не существовать. Получается, что он в какой-то момент может прекратить свое существование, как любая вещь в этом мире может перестать существовать. А если бы мир перестал существовать, то он не мог бы опять возникнуть, потому что из ничего ничто не может возникнуть без причины. Но наш мир существует. А если мир существует, а существование этого мира, как мы видим, не может быть причиной самого этого мира, потому что сам наш мир не имеет такой сущности, значит, причиной нашего мира должна быть такая сущность, которая не может не существовать, существование которой определяется ее сущностью. Такую сущность все обычно и называют Богом.

Четвертое доказательство – от степеней совершенства. Всё в мире имеет разные степени. Скажем, среди людей мы отмечаем более умных и менее умных, более добрых и менее добрых. То есть мы сравниваем с каким-то абсолютным знанием, с абсолютной святостью, с абсолютным добром, с абсолютной красотой и т.д. Следовательно, нужно предположить существование Бога, Которого обычно все и называют истиной, благом в абсолютной степени.

И последнее, пятое доказательство – «от цели». В мире всё устроено удивительно красиво, просто и совершенно. Но мир сам по себе не имеет разумного начала. Совершенство, простота – это свойства некоего Разума, Который все и может устроить более просто, целесообразно. Фома приводит такой пример: если мы видим, что стрела попала ровно в середину мишени, то понимаем, что стрела была пущена умелым лучником; так что если в нашем мире мы видим красоту, порядок и гармонию, то нужно предположить, что у этого мира существует и Творец, Который всё сотворил таким красивым и гармоничным образом.

На два фронта

В дальнейших частях своей «Суммы теологии» Фома поднимает множество других вопросов и проблем. Он доказывает, что Бог один. Доказывает, что Бог не есть тело. Доказывает, что Бог есть бытие. Поскольку Бог вечен, то Он недвижим; поскольку в Боге нет никакой пассивной потенциальности, Бог есть чистая актуальность, чистое действие, следовательно, Бог никогда не преходит, Он нетленен. Поскольку Бог прост и един, то Он не имеет никакой сложности, следовательно, Он не есть тело. Поскольку Бог прост и есть своя собственная сущность, то Его нельзя определить. Таким образом, Фома Аквинский подводит логическое основание под отрицательную, апофатическую теологию.

Показательно, как Фома спорит с аверроистами о том, сотворен мир Богом или он существует вечно. Аверроисты говорят: «Мир вечен». Это утверждал Аристотель, потому что считал, что предположить начало мира нелогично. Всегда можно спросить: а что было до начала мира? Не может существовать момента времени, у которого есть только будущее, но нет прошлого. Тем более что материя, как одна из четырех причин, предложенная Аристотелем, не зависит от формальной причины и поэтому она вечна – совечна Богу. Ответ Фомы следующий. Фома напоминает нам, что такое материя. Ведь материя – это возможность, по Аристотелю. А как можно говорить, что материя существует вечно, если материя – это возможность? Это всё равно что сказать: «Возможность существования мира существует вечно». Да, возможность существует вечно, но чтобы была действительность, к материи нужно добавить форму. Действительность обладает формальной причиной, а форма, как та самая универсалия, существует только в Боге, и поэтому вечность мира легко опровергается простым пониманием материи как возможности.

В учении о человеке Фома выступает спорщиком на два фронта: с аверроистами и даже с Августином. Аверроисты говорили, следуя Аристотелю, что у человека есть три души: растительная и животная души смертны, а разумная душа соединяется с Богом. Фома в этом споре следует, как думается, за преподобным Иоанном Дамаскиным. Иоанн Дамаскин был ярым сторонником философии Аристотеля; к тому времени он уже был прославлен как святой; и Фома, познакомившись с его трудами, понял, что Восточная Церковь горячие для его времени вопросы уже практически решила, только вот на Западе этого не знают.

Итак, Фома замечает, что на самом деле Аристотель ничего такого… не писал. Даже так! Фома слегка искажает учение Аристотеля, но делает это настолько тонко, что многие не заметили этого. (Хотя, может быть, сознательно не заметили, потому что хотят этого единства физики и богословия.) Так вот, Фома пишет, что у Аристотеля нет учения о трех душах, но есть учение об одной душе, которая имеет три силы, три способности. Растительная, животная, разумная – это не три души, а три способности, причем растительная и животная способности проявляются, когда у человека есть тело. Душа одна, и поэтому она субстанциальна. Фома согласен с Августином, что душа может существовать вне тела, – и этим он опровергает аверроистов. Но он не согласен с Августином, сторонником Платона, в том, что существование души без тела является полноценным. Фома Аквинский говорит: «Это не так. Если бы это было так, то непонятно, зачем нужно воскресение из мертвых».

Платоновское понимание души исключает воскресение из мертвых. Аристотелевское, наоборот, помогает понять этот догмат

Платоновское понимание души опасно, оно исключает воскресение из мертвых. Аристотелевское, наоборот, помогает нам понять этот христианский тезис, потому что существование души без тела является хотя и субстанциальным – душа может существовать без тела, – но неполноценным: растительная и животная силы души оказываются без применения, душа не может ничего делать без тела, она может только знать, поскольку разумная часть души не нуждается в теле. Итак, душа знает, но не может ничего сделать, поэтому, безусловно, до воскресения из мертвых душа находится только в состоянии покоя, а не активной деятельности. Естественно, что такая душа может только ждать, когда вновь у нее будет тело, при помощи которого она опять будет полноценной личностью, полноценным человеком, будет действовать и проявлять себя во всей своей полноте.

Добродетель и знание

Один из трактатов «Суммы теологии» посвящен проблемам нравственности. Фома, во многом опираясь на аристотелевскую этику, рассуждает о двух видах добродетели. Вспомним, что Аристотель писал о добродетели нравственной, или этической, и добродетели дианоэтической, разумной. Касаясь добродетели этической, Фома очень подробно рассматривает разные человеческие страсти, классифицируя их по причинам и целям. Это то, что в современной Католической церкви представлено разработанным нравственным богословием, где любую страсть, каждый поступок можно разобрать на составные части. Что же касается дианоэтической добродетели, то тут Фома во многом с Аристотелем не согласен. Так, например, он задается вопросом: является ли добродетелью изучение наук? Для Аристотеля это было главной добродетелью, потому что главное свойство человека, его сущность – мышление, и если человек мыслит, то он соответствует своей собственной сущности и поэтому достигает счастья. Нет, мышление, – говорит Фома, – это одна из сил нашей души, поэтому она не может заключать в себе полноту сущности человека. Поэтому занятие науками хоть и полезно, но не ведет к истинному блаженству. Сущность человека состоит в том, что он есть образ Бога. И поэтому «окончательное и совершенное счастье не может состоять ни в чем ином помимо созерцания божественной сущности».

ФОМА АКВИНСКИЙ (ок. 1224, Рокка Секка, Италия – 1274, Фоссанова, Италия) – средневековый теолог и философ, монах-доминиканец (с 1244). Учился в Неапольском университете, в Париже, с 1248 у Альберта Великого в Кельне. В 1252–59 преподавал в Париже. Остальную часть жизни провел в Италии, только в 1268–72 был в Париже, ведя полемику с парижскими аверроистами относительно интерпретации аристотелевского учения о бессмертии активного ума-интеллекта (нуса ). Труды Фомы Аквинского включают «Сумму теологии» и «Сумму против язычников» («Сумму философии»), дискуссии по теологическим и философским проблемам («Дискуссионные вопросы» и «Вопросы на различные темы»), подробные комментарии на несколько книг Библии, на 12 трактатов Аристотеля, на «Сентенции» Петра Ломбардского , на трактаты Боэция, Псевдо-Дионисия Ареопагита, анонимную «Книгу о причинах» и др. «Дискуссионные вопросы» и «Комментарии» явились во многом плодом его преподавательской деятельности, включавшей, согласно традиции того времени, диспуты и чтение авторитетных текстов. Наибольшее влияние на философию Фомы оказал Аристотель, в значительной мере им переосмысленный.

Система Фомы Аквинского базируется на идее принципиального согласия двух истин – основанных на Откровении и выводимых человеческим разумом. Теология исходит из истин, данных в Откровении, и использует философские средства для их раскрытия; философия движется от рационального осмысления данного в чувственном опыте к обоснованию сверхчувственного, напр. бытия Бога, Его единства и т.д. (In Boethium De Trinitate, II 3).

Фома выделяет несколько типов познания: 1) абсолютное знание всех вещей (в т.ч. индивидуальных, материальных, случайных), осуществляемое в едином акте наивысшим умом-интеллектом; 2) знание без обращения к материальному миру, осуществляемое тварными нематериальными интеллигенциями и 3) дискурсивное познание, осуществляемое человеческим интеллектом. Теория «человеческого» познания (S. th. I, 79–85; De Ver. I, 11) формируется в полемике с платоническим учением об идеях как объектах познания: Фома отвергает как самостоятельное существование идей (они могут существовать только в божественном интеллекте как прообразы вещей, в единичных вещах и в человеческом интеллекте как результат познания вещей – «до вещи, в вещи, после вещи»), так и наличие «врожденных идей» в человеческом интеллекте. Чувственное познание материального мира – единственный источник интеллектуального познания, пользующегося «самоочевидными основаниями» (главное из них – закон тождества), которые также не существуют в интеллекте до познания, а проявляются в его процессе. Результатом деятельности пяти внешних чувств и внутренних чувств («общего чувства», синтезирующего данные внешних чувств, воображения, сохраняющего образы-фантазмы, чувственной оценки – присущей не только человеку, но и животным способности составлять конкретные суждения, и памяти, сохраняющей оценку образа) являются «чувственные виды», от которых, под воздействием активного интеллекта (являющегося частью человека, а не самостоятельной «активной интеллигенцией», как то полагали аверроисты), абстрагируются полностью очищенные от материальных элементов «интеллигибельные виды», воспринимаемые «возможностным интеллектом» (intellectus possibilis). Заключительной фазой познания конкретной вещи является возвращение к чувственным образам материальных вещей, сохраненным в фантазии.

Познание нематериальных объектов (истины, ангелов, Бога и т.п.) возможно лишь на основе познания материального мира: так, мы можем вывести существование Бога, исходя из анализа определенных аспектов материальных вещей (движения, восходящего к неподвижному перводвигателю; причинно-следственной связи, восходящей к первопричине; различных степеней совершенства, восходящих к абсолютному совершенству; случайности бытия природных вещей, требующей существования безусловно необходимого сущего; наличия целесообразности в природном мире, указующей на разумное управление им (S. с. G. I, 13; S. th. I, 2, 3; «Компендиум теологии» I, 3; «О божественном могуществе» III, 5). Такое движение мысли от известного в опыте к его причине и в конечном счете к первопричине дает нам знание не о том, какова эта первопричина, но только о том, что она есть. Знание о Боге носит прежде всего негативный характер, однако Фома стремится преодолеть ограниченность апофатической теологии : «быть сущим» в отношении Бога – это определение не только акта существования, но и сущности, поскольку в Боге сущность и существование совпадают (различаясь во всех тварных вещах): Бог есть само бытие и источник бытия для всего сущего. Богу как сущему могут также предицироваться трансценденталии – такие, как «единое», «истинное» (сущее в отношении к интеллекту), «благое» (сущее в отношении к желанию) и т.д. Оппозиция «существование-сущность», активно используемая Фомой, охватывает собой традиционные оппозиции акта и потенции и формы и материи : форма, дающая материи как чистой потенции бытие и являющаяся источником деятельности, становится потенцией по отношению к чистому акту – Богу, дающему форме существование. Опираясь на концепцию различия сущности и существования во всех тварных вещах, Фома полемизирует с распространенной концепцией тотального гилеморфизма Ибн Гебироля, отрицая, что высшие интеллигенции (ангелы) состоят из формы и материи (De ente et essentia, 4).

Бог создает многочисленные роды и виды вещей, требуемых для полноты универсума (который имеет иерархическую структуру) и наделенных различной степенью совершенства. Особое место в творении занимает человек, являющийся единством материального тела и души как формы тела (в противовес августиновскому пониманию человека как «души, использующей тело» Фома подчеркивает психофизическую целостность человека). Хотя душа не подвержена разрушению при разрушении тела в силу того, что она проста и может существовать отдельно от тела, свое совершенное существование она обретает только в соединении с телом: в этом Фома видит довод в пользу догмата о воскрешении во плоти («О душе», 14).

Человек отличается от животного мира способностью познавать и совершать в силу этого свободный осознанный выбор, лежащий в основе подлинно человеческих – этических – действий. Во взаимоотношении интеллекта и воли преимущество принадлежит интеллекту (положение, вызвавшее полемику томистов и скотистов), поскольку именно он представляет для воли то или иное сущее как благое; однако при совершении действия в конкретных обстоятельствах и при помощи определенных средств на первый план выходит волевое усилие (De malo, 6). Для совершения благих действий наряду с собственными усилиями человека требуется также божественная благодать, не устраняющая своеобразия человеческой природы, но совершенствующая ее. Божественное управление миром и предвидение всех (в т.ч. случайных) событий не исключают свободы выбора: Бог допускает самостоятельные действия вторичных причин, в т.ч. и влекущие за собой негативные нравственные последствия, поскольку Бог в состоянии обращать ко благу зло, сотворенное самостоятельными агентами.

Будучи первопричиной всех вещей, Бог вместе с тем является конечной целью их устремлений; конечной целью человеческих действий является достижение блаженства, состоящее в созерцании Бога (невозможного, согласно Фоме, в пределах настоящей жизни), все остальные цели оцениваются в зависимости от их направленности на конечную цель, уклонение от которой представляет собой зло (De malo, 1). Вместе с тем Фома отдавал должное деятельности, направленной на достижение земных форм блаженства.

Началами собственно нравственных деяний с внутренней стороны являются добродетели, с внешней – законы и благодать. Фома анализирует добродетели (навыки, позволяющие людям устойчиво использовать свои способности во благо – S. th. I–II, 59–67) и противостоящие им пороки (S. th. I–II, 71–89), следуя аристотелевской традиции, однако он полагает, что для достижения вечного счастья помимо добродетелей существует необходимость в дарах, блаженствах и плодах Св. Духа (S. th. I–II, 68–70). Нравственную жизнь Фома не мыслит вне наличия теологических добродетелей – веры, надежды и любви (S. th. II–II, 1–45). Вслед за теологическими идут четыре «кардинальные» (основополагающие) добродетели – благоразумие и справедливость (S. th. II–II, 47–80), мужество и умеренность (S. th. II–II, 123–170), с которыми связаны остальные добродетели.

Закон (S. th. I–II, 90–108) определяется как «любое повеление разума, которое провозглашается ради общего блага тем, кто печется об общественности» (S. th. I–II, 90, 4). Вечный закон (S. th. I–II, 93), посредством которого божественное провидение управляет миром, не делает излишними другие виды закона, проистекающие от него: естественный закон (S. th. I–II, 94), принципом которого является основной постулат томистской этики – «надлежит стремиться к благу и совершать благое, зла же надлежит избегать»; человеческий закон (S. th. I–II, 95), который конкретизирует постулаты естественного закона (определяя, напр., конкретную форму наказания за совершенное зло) и силу которого Фома ограничивает совестью, противящейся несправедливому закону. Исторически сложившееся позитивное законодательство – продукт человеческих установлений – может быть изменено. Благо отдельного человека, общества и универсума определяется божественным замыслом, и нарушение человеком божественных законов является действием, направленным против его собственного блага (S. с. G. III, 121).

Вслед за Аристотелем Фома считал естественной для человека общественную жизнь и выделял шесть форм правления: справедливые – монархию, аристократию и «политию» и несправедливые – тиранию, олигархию и демократию. Наилучшая форма правления – монархия, наихудшая – тирания, борьбу с которой Фома оправдывал, особенно если установления тирана явно противоречат божественным установлениям (напр., принуждая к идолопоклонству). Единовластие справедливого монарха должно учитывать интересы различных групп населения и не исключает элементов аристократии и политии. Церковную власть Фома ставил выше светской.

Учение Фомы Аквинского оказало большое влияние на католическую теологию и философию, чему способствовала канонизация Фомы в 1323 и признание его наиболее авторитетным католическим теологом в энциклике Aeterni patris папы Льва XIII (1879). См. Томизм , Неотомизм .

Сочинения:

1. Полн. собр. соч. – «Пиана» в 16 т. Рим, 1570;

2. Пармское издание в 25 т., 1852–1873, переизд. в Нью-Йорке, 1948–50;

3. Opera Omnia Vives, в 34 т. Париж, 1871–82;

4. «Леонина». Рим, с 1882 (с 1987 – републикация предыдущих томов); издание Мариетти, Турин;

5. издание Р.Буса Thomae Aquinatis Opera omnia, ut sunt in indice thomistico, Stuttg. – Bad Cannstatt, 1980;

6. в рус. пер.: Дискуссионные вопросы об истине (вопрос 1, гл. 4–9), О единстве интеллекта против аверроистов. – В кн.: Благо и истина: классические и неклассические регулятивы. М., 1998;

7. Комментарий к «Физике» Аристотеля (кн. I. Вступление, Sent. 7–11). – В кн.: Философия природы в Античности и в Средние века, ч. 1. М., 1998;

8. О смешении элементов. – Там же, ч. 2. М., 1999;

9. О нападении демонов. – «Человек», 1999, № 5;

10. О сущем и сущности. – В кн.: Историко-философский ежегодник – 88. М., 1988;

11. О правлении государей. – В кн.: Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе 6 – 17вв. Л., 1990;

12. О началах природы. – В кн.: Время, истина, субстанция. М., 1991;

13. Сумма теологии (ч. I, вопр. 76, ст. 4). – «Логос» (М.), 1991, №2;

14. Сумма теологии I–II (вопр. 18). – «ВФ», 1997, № 9;

15. Доказательства бытия Бога в «Сумме против язычников» и «Сумме теологии». М., 2000.

Литература:

1. Бронзов А. Аристотель и Фома Аквинат в отношении к их учению о нравственности. СПб., 1884;

2. Боргош Ю. Фома Аквинский. М., 1966, 2-е изд. М., 1975;

3. Дзикевич Е.А. Философско-эстетические взгляды Фомы Аквинского. М., 1986;

4. Грецкий С.В. Проблемы антропологии в философских системах Ибн Сины и Фомы Аквинского. Душанбе, 1990;

5. Честертон Г. Святой Фома Аквинский. – В кн.: Он же. Вечный человек. М., 1991;

6. Гертых В. Свобода и моральный закон у Фомы Аквинского. – «ВФ», 1994, № 1;

7. Маритен Ж. Философ в мире. М., 1994;

8. Жильсон Э. Философ и теология. М., 1995;

9. Свежавски С. Святой Фома, прочитанный заново. – «Символ» (Париж) 1995, № 33;

10. Коплстон Ф.Ч. Аквинат. Введение в философию великого средневекового мыслителя. Долгопрудный, 1999;

11. Gilson Ε. Saint Thomas dʼAquin. Ρ., 1925;

12. Idem. Moral Values and Moral Life. St. Louis – L., 1931;

13. Grabmann M. Thomas von Aquin. Münch., 1949;

14. Sertillanger A.D. Der heilige Thomas von Aquin. Köln – Olten, 1954;

15. Aquinas: A collection of Critical Essays. L. – Melbourne, 1970;

16. Thomas von Aquin. Interpretation und Rezeption: Studien und Texte, hrsg. von W.P.Eckert. Mainz, 1974;

17. Aquinas and Problems of his Time, ed. by G.Verbeke. Leuven – The Hague, 1976;

18. Weisheipl J. Friar Thomas Aquinas. His Life, Thought, and Works. Wash., 1983;

19. Copleston F.C. Aquinas. L., 1988;

20. The Cambridge Companion to Aquinas, ed. by N.Kretzmann and E.Stump. Cambr., 1993.

К.В.Бандуровский